ПОЭЗИЯ. НЕБЕСНЫЙ ВАРИАНТ

Яранич Александр Голубев — человек творческий, и в этом он стремится проявить себя с разных сторон. Его стихи неоднократно публиковались в прессе и в тематическом сборнике поэтов-яраничей, посвящённом юбилею родного города. Теперь он увлечён живописью, пишет картины, стремится овладеть мастерством художника, идёт к этой цели уже несколько лет, упорно и неотступно, живёт и учится художественному ремеслу в Санкт-Петербурге. Он и в город-то родной приехал, чтобы принять участие во Всероссийском пленере-симпозиуме художников. Здесь мы с ним и повстречались, и завели разговор… о поэзии. Как выяснилось — не случайно: во-первых, оказалось, что в Санкт-Петербурге в этом году вышел в свет, небольшим, правда тиражом, первый поэтический авторский сборник Александра Голубева «Осень жёлтая»; а во-вторых, на первый мой вопрос «Сколько лет уже ты пишешь стихи?» Александр, немного покопавшись в своих архивах, ответил: «Мой первый поэтический опыт случился в июле 2002 года». Десять лет! И сборник, как итог этой круглой творческой даты! И за всё это время в местных СМИ ещё не появилось ни одной мало-мальски заметной публикации, касающейся творчества и личности поэта. Надо было срочно исправлять положение.

— Александр, вот, подумалось, что человек в современном мире рациональный, прагматичный, стремится всё больше к материальным благам — нужны ли ему стихи, поэзия?
— Встретился мне в городе Михаил Пестерев, дьякон Успенского собора, с которым мы знакомы уже много лет и, после приветствий по поводу встречи, спросил: «Стихи-то ещё пишешь?». «Пишу». «А я читал твои. Интересные, — говорит, — стихи». И тут я достаю из рюкзака вот этот новый сборник: «Сейчас я тебе эту книжицу подпишу…». А он так обрадовался: «Да ты что! Ведь я ж так люблю стихи! Перечитываю их по многу раз. И у тебя — сборник! Вот, — говорит, — сейчас приду домой, стихи твои почитаю и… узнаю тебя получше». Хотя дружим с ним уже давно, но всё как-то мимолётно вот так встречаемся, и видимо у него до сих пор цельного мнения обо мне не складывалось. Потому что в разных ситуациях проявляются какие-то стороны, когда человек раскрывается совершенно по-другому.

— Увлечение живописью у тебя не заслонило желания писать стихи?
— Нет. Как бы я ни старался переключиться на другое, поэзия всё равно прорывается. Это происходит уже вроде бы и независимо от твоих желаний. Внутри всё подрагивает, вибрирует и ты знаешь, что сейчас стихи могут случиться. А как-то насильно заставить себя что-то зарифмовать, из себя выдавить — ничего не получится, выйдет какая-нибудь ерунда. А тут всё по-другому.

— Возникает желание выразить себя через стихи или поделиться с другими чем-то?
— Для меня это… как роды для женщины. Когда стихи рождаются, я их с неделю сам читаю и думаю: как здорово! Потом это впечатление тускнеет.
Для чего это надо — я не знаю. И зачем это так случается — тоже. Но мне радостно, я доволен. Стихи мне крайне по душе и для меня они главнее, чем изобразительное искусство, хотя ему сейчас я и уделяю больше времени.

— Возможно, что занятие живописью - и стихам полезно? Свежие впечатления, новое мироощущение. Человек развивается разносторонне. И это здорово.
— Было время, когда я в день по нескольку стихотворений писал. Не так важно, какого качества они были в целом, но некоторые такую же радость, как и сейчас, приносили. И оставались любимыми на долгие годы. Хотя десять лет не большой срок, но, тем не менее, я и сейчас их люблю и помню. А те, что не очень нравились, тоже ведь для чего-то были нужны и в архивах у меня остались. Они, конечно меньше сердце греют, но иногда я их перечитываю и думаю: а ведь ничего стихотворение-то, пусть местами оно поскромнее и поскучнее, но все равно — живёт.

— А сам процесс творчества остался тем же или теперь более тщательно работаешь над строчкой, словом, образом?
— Всё изменилось. И сам подход изменился и опыт появился, когда уже сразу понимаешь: это не подойдёт, надо срочно менять, или — это примитивно, надо поярче сделать.

— Начинающий поэт этого будто бы и не замечает. Он говорит: пусть коряво, зато это моё!
— Бывает. Но я думаю, что у всех, не только у начинающих, выраженные в стихах впечатления бывают так дороги, что они не могут даже от корявой строки отказаться. Они не видят иного варианта.
Поэт и рад бы привести стих в соответствие с правилом, но ведь образ может потускнеть. А в его корявой строчке он выражен настолько ярко, что никак нельзя от него отказаться. Исправления этот образ стирают. Они его крушат, он падает: фундамент рушится! А со временем, с опытом видимо происходит такая мобильная связь между образами, что если ты меняешь строку, новый образ остаётся ничем не хуже того, что был. Такой же живучий и душевный. И ты жертвуешь старым. И главное, видимо всё же не в этом мимолётном образе, а в целом восприятии стихотворения, в образе, который рождает стихотворение целиком.

— Кто это оценит? Поэт?
— Судить может быть не самому, но и не искусствоведам. Оценивает читатель. У меня были варианты стихотворений, и я слышал о них отзывы такого рода: кому-то нравился старый вариант, а кто-то наоборот говорил: тот был не очень, а этот ты сделал замечательно просто. Стихотворение, которое дало название сборнику «Осень жёлтая» у меня есть в двух вариантах.

— Что касается сборника…
— Я думаю, что он не последний. Написано–то всего не так много, но есть ещё что издавать, что читатель оценит. Хотел бы свои рисунки сделать, чтобы проиллюстрировать книжку. На обложке этого — рисунок мой.

— Сборник обобщил какой период творчества?
— Тут есть стихотворения и 2004 и 2005 года, есть и 2012. Но думаю это не так важно. Вначале надо сказать, что я озаботился темой осени. Она мне очень близка. В следующий раз я сделаю другие подборки стихов, но пока не знаю: что это будет? Есть замысел написать небольшую поэму, и отдать эти стихи дочери, чтобы она смонтировала их на видеоряд о родине, о городе. Она учится этому, закончила второй курс, пусть попрактикуется. Важно, что и у неё похожий на этот замысел тоже возникал.

— Сборник «Осень жёлтая» поступит в продажу?
— Не преследовал такой цели. Зато люблю дарить эти книги. Оказалось, что многие это очень ценят и принимают такой подарок «от автора» с неописуемым восторгом. Просто визжат от радости. Это приятно. Питер остаётся читающим городом, да и в Москве не все ещё тоже кроссворды гадают.
В Питере мне повезло жить рядом с очень интересным человеком, настоящим любителем литературы. Он книги достаёт где только может: покупает в магазинах, выписывает через Интернет; стихи читает вдумчиво, серьёзно. Даже одну небольшую книжицу может читать в течение месяца и всё время что-то в ней находить и открывать. Парню — двадцать пять лет.

— Стихи всегда по-новому открываются. Может быть под настроение, может быть, с возрастом к нам понимание иное приходит даже уже в знакомом.
— Меня удивил один момент. Я тогда работал на Севере в городе Губкинский, уже писал стихи и носил их в редакцию местной газеты. Естественно, что брали далеко не всё, что-то всегда отсеивали, возвращали. И однажды я вышел из дверей редакции с бумажными листами, где напечатаны стихи, свёрнутыми в трубочку. А прямо на улице азербайджанец торговал какими-то фруктами солнечного Юга. Я подошёл к нему и этой бумажной трубочкой, как указкой показываю: а вот это сколько стоит, а вот это? Он посмотрел на листочки и спрашивает: «Что это?». «Стихи», — говорю. «Сам написал?». «Да». Он ТАК посмотрел на меня и сказал: «Ты — небесный человек». Я не понял: «Почему небесный?». Он говорит: «У тебя сильные покровители на небе. Стихи может писать только небесный человек». Я был удивлён не столько его словами, сколько его отношением к поэзии. Ведь это был не какой-то там искусствовед, обычный торговец фруктами. И я тогда подумал, что если это так, если в простом человеке живёт такое уважительное отношение к поэтическому творчеству, то, стало быть, надо этим заниматься.

— А критика звучала в адрес твоих стихов?
— В Петербурге есть одна бабушка, ей уже лет за семьдесят, которой я показываю стихи, и она очень внимательно их читает, делает карандашиком аккуратные пометки, а потом приходит и говорит: «Ну, Саша, конечно, стихи хорошие у вас. Ну, прямо Есенин! Но вопросов, конечно много, много…».

— Для читателей «Народного вестника Вятки» выбери парочку стихотворений из сборника.
— Пусть они будут на ваш вкус.

Беседовал Александр ДЕНИСОВ.

http://www.narodvestnik.ru/novosti-rajonov/nvv-2/241-poeziya-nebesnyj-variant

Александр ГОЛУБЕВ
РАЗГОВОР С ОТЦОМ
Не горюй, Сашка, не надо.
Вольному воля в поле.
Слава Богу, тебе рады.
Что ж тебе желать боле?

Гуляй, веселись до времени.
Придёт беда — стой на своём,
Но не спускай вражьему племени,
Держи кулак вперёд остриём.

Безобразничать не смей — стыдно,
Лучше ремеслом займись, или искусством,
Что станет с того — будет видно,
А в душе твоей не будет пусто.

Пока силы есть, помогай людям,
Не ленись, не скупись, не будь гордым.
Нищим подай, от тебя не убудет,
Кто полезет в душу — дай в морду.

Женщин люби, уважай их верность,
Доброту их терпенье и ласку,
А больше всего уважай нежность,
Но не живи под бабью указку.

О нас, стариках, не забывай всё же,
Сам старым годы спустя станешь,
Не дай Бог, когда занеможешь
Или во время оно устанешь.

И никогда не горюй, парень,
Грех это, помни всегда, главный.
Ты ж в жизни своей, пойми — барин,
Так проживи её, сын, славно!

БАЛЛАДА ОБ ОСЕНИ
В старом городе из серых плит гранита,
Так случилось, верно, зодчий был скупой,
Осень жёлтая бродила позабыта,
Нелюбима озабоченной толпой.

Не касался её улиц шум бурлящий
И не трогал её труб гудящий бас,
Только нищий одинокий и пропащий
Не спускал с неё своих печальных глаз.

Осень жёлтая — пройдёшь и не заметишь —
Она в сутолоке не видна совсем,
Забавлялась акварелью междометий
И пастелью очень-очень странных тем.

Эти двое каждый день бывали рядом,
Зацепило их за сердце горячо,
Осень нищего легко касалась взглядом
И листочком опускалась на плечо.

Жаль, но время наше очень быстротечно,
Вот и Осени настал черёд уйти,
Дружба двух была настолько бесконечна,
Что не стала им заслоном на пути.

Иногда я вспоминаю эту пору,
Коль настроен на сентиментальный лад,
Вижу, как перед моим прощальным взором
Нищий с Осенью уходят в листопад.