Сколько лет Яранску? И откуда здесь казаки?

Это размышление из серии поэтической риторики: «Откуда у хлопца испанская грусть…». Так и с казачеством. Вроде не было их в обозримом прошлом на яранской земле, а подсознательная родовая память говорит обратное: наше это, родное.

Это всё может быть потому, что представляя казаков, мы всё вспоминаем Тихий Дон, да южные окраины, походы Ермака, где донские, кубанские, терские, запорожские малороссийские… А в различные периоды истории казаки Руси играли свои исторические роли не менее важные, чем в обозримом нашем прошлом. И были они, казаки, в том числе и в наших землях вдоль Вятки и Ярани. Предлагаю вниманию тех, кто интересуется – публикацию в познавательном интернет-журнале «Казачья молва». Приведу её тут целиком, потому что она о многом рассказывает, но для яранских краеведов важна здесь одна важная деталь: как задолго до основания крепости Яранск эти места и сама река Ярань уже имела своё название, и вполне возможно, что на ней уже тогда и селение с именем Яранск на этой реке Ярани стояло? Читайте и размышляйте сами:

«Устюжня казачья.

 В период татаро-монгольского ига, в 1293 году, пишет турецкий лазутчик великому халифу в Багдад (письма Халифа, том 3, стр. 148): 

«Великое повеление Ваше исполнил. Пять лет жил в стране казаков на реке Двине, Юг-реке. Войско готовят, татар бьют каждую луну. В лесах, болотах ходим, по рекам Юг, Пушмун (Пушма), тянем, ладьи в Мологу и в Итиль попадаем. Секут все Улусы. И этим путем обратно ладьи волокем. Мертвых и раненых не оставляют.

Один может биться с десятью. Стрелы, наконечники литые, кольчугу, щит пробивают. Дротики кидают – шлем пробивают, ни один мимо не летит. Учат с малого, как ходить может. В походной суме воск имеют. Им лошадям уши закладывают. С обрыва, с берега крутого их лошадь прыгает с хозяином и плывет. Конь их скачет 30 фарсахов в сутки. Проскакав, сразу садятся на второго коня и делают еще 30 фарсахов. Трое суток скачут до Итиля. Нет у них хилых и больных. Стрела летит по ветру пол-форсаха (здесь, надо сказать, лазутчик преувеличил или ошибся переписчик, фарсах равен 6 милям, это путь коня рысью примерно за час). Их нравы просты, женятся без церемоний, казачки их верны. С инородцем жить не будет, умертвит себя. А с казаком будет жить, кого полюбит. Атаманы и старосты их жестки. С разных становищ они собираются быстро, между становищами ездят вестовые, в сутки могут выставить тьму (10 тысяч) воинов, при каждом копье, сабля, кинжал, 10 дротиков, 100 стрел, 2 аркана. С каждым воином 3 коня, от него не отстают. Без аркана в поход не идут. В стане есть кузницы, мельницы. Золото у одного казака на всех. Воинами становятся с 16-ти лет. В пище скромны, спят открыто и в шатрах во время походов. Жилище их из бревен.

Великий наш господин, передаю вам это с торговцем хивинцем, Вами посланным. Нам надо замириться с этим народом, на службу взять и тогда Ваша звезда – юлдуз засияет над Вечерними странами и странами утренними. Их победить нельзя, убить можно. Али Беи Насыров».

 Вот такие письма лазутчики слали Великому калифу Багдада. 

 Во многих исторических источниках есть упоминания о пути из Северной Двины в реку Юг, затем в Пушму, далее через Кайское болото в Молому. Этим путем пользовались много веков. Вечерними странами называли западные государства, а утренними – восточные. 

 Торговавшие на Руси заморские купцы так же писали жалобы Великому калифу: «Косак преследовал нас постоянно. Берет косак хитростью, смелостью, не уступает нам. Догнали нас в месте Ярань (Яранск), сеча была жестокая, ушли с трудом, добычу всю взял косак, зимовали в Карасарае. Московье рать собирает, рязанцы послов послали и мира просят. Терпим убыток и урон несем от набегов косака.» 

 Во многих летописях и разрядных книгах упоминается участие казаков в Куликовской битве на стороне Дмитрия Донского.

 А также в книге «Письма Великому Багдадскому Калифу» от различных лазутчиков (их называли по-гречески сикофант) сообщается, что в период татаро-монгольского ига земли полуночных стран по рекам Твина (Северная Двина), Юка (Юг), Сухан плотно заселены повольными людьми рабства не знающих. Кагану великому дани никто не платит, пригнуть их невозможно, своих князей московатов не слушают, Великому Каганату служить не хотят. «Безобразие!» - мечет громы и молнии Великий калиф. 

 А между тем в отдельные годы эти дикие люди, вооруженные арканами, копьями, саблями двухсторонними, малыми отрядами грабят Великий каганат, добираются до великого Мараканда (так во многих летописях именуется Самарканд). Они грабят крепости, берут Темучинов и исчезают как призраки.

 Пишет калифу еще один сикофант. Кожаные свитки с арабскими буквами передают калифу. Калиф, в который раз дает грозные указания – поймать косого – казака и живым доставить, но пойманные они в пути умирают, летят головы лекарей калифа.

 Вот еще один доклад калифу. На 160 листах подробно описывается жизнь русов сикофантом Али Беем за те 15 лет, что он провел среди казаков. Он описывает 2 похода из Нижнего Новгорода на реку Твин. При этом дает подробное описание того, как с реки Итиль шли на ладьях и стругах в реку Молому и реку Пушем (Пушму), как жили в становище Ладья (Лодейно). Становище Ладья огорожено валом высоким, забором кольями из дерев. На берегу реки Пушем на четырех столбах высоко поднята ладья и ее видно отовсюду, а ночью факел горит, и путников кони идут, их струги, ладьи тащат. В лодейне в бане моются и парятся шибко, вениками и прутьями друг друга хлещут. А по реке Юг описывает становище руссов, где военному делу обучают сызмальства, а коней учат плавать уже сосунками. С одним хозяином конь стоит, и голос его знает. Набеги на улусы делают дерзкие. А по реке Твин и Сухон городки торговые снаряжение военное вырабатывают. Женятся просто, детей воспитывают все – воины и мастеровые люди. Старост и атаманов слушают, ослушников плетями бьют, а прелюбодеев и блудниц на шейную цепь сажают. Уходят в военные походы на полгода и более, добычу привозят богатую. А часть казаков, домовитые, скот разводят и дома строят из бревен. А кто в бой ушел – за домом досмотр ведут.

Письмо датировано 1379 годом. Это накануне Куликовской битвы, когда Русь уже собирала боевые дружины.

 В московской летописи очень четко сказано, что во время татаро-монгольского ига и после его падения казаки с Дона расселились по всем окраинам Российским.

 Русь в то время вся была покрыта ордынскими улусами. Кто тут только не проживал – хивинцы, бухарцы, по Каме и Вятке – целые поселения торговых булгар, хивинцев, киргизов, татар. А между этими поселениями компактно проживали русские. 

 Можно предположить, что именно по этой причине казаки Дона стали расселятся именно в тех местах, которые не считаются исконно казачьими, при явном и тайном поощрении со стороны Москвы: «Заселяйтесь, христово воинство, грабьте, бейте – вам будет прощено». Все чисто, гладко и руки чистые. 

 Вот еще одна запись в московских летописях: «А воевода велико-устюгский (имя его не указано) приласкав их атаманов, натравлял казаков постоянно вести войну с магометанами, иноверцами, которых в ту пору в этих землях было много. А казаки вырубали их или обращали в христианство». 

Вот почему нужны были казаки на реке Юг, на реке Вятка, на реке Сухоне, на реке Двине. И дальше тот же летописец пишет, что за это казакам по царской грамоте были дарованы земли по рекам Юг, Сухоне, Двине. Эта запись была сделана в 1444 году. 

 В.И. Меньшенин.»